— Может, и получил, — согласился Гэллегер. — Не помню.
— Вы были пьяны.
— Да ну?!
— И цитировали Хайяма.
— Что именно?
— Что-то о весне, уходящей с розами.
— Значит, точно был пьян, — печально признал Гэллегер. — На сколько я вас раскрутил?
Хеллвиг назвал сумму, и конструктор убито покачал головой.
— Деньги утекают у меня между пальцами, как вода. Ну ладно, дайте мне еще немного.
— Да вы спятили! — рявкнул Хеллвиг. — Сперва покажите результаты, а потом заикайтесь насчет денег!
— В газовой камере я только заикнуться и успею, — заметил Гэллегер, но богач уже отключился.
Дед отхлебнул из стакана и вздохнул.
— А что с этим Кэнтреллом? Может, он поможет?
— Сомневаюсь. Я у него на крючке, а о нем самом не знаю ничего.
— Тогда я, пожалуй, двину обратно в Мэйн, — сказал дед.
Гэллегер вздохнул.
— И ты меня бросаешь?
— Ну, разве что у тебя есть еще немного водки…
— Тебе все равно не уехать: ты теперь соучастник преступления. У тебя точно нет денег?
Дед в этом не сомневался. Гэллегер еще раз взглянул на машину времени и жалобно вздохнул. Черти бы взяли это подсознание! Вот что получается, если знаешь о науке понаслышке, а не как следует. То, что Гэллегер был гением, не мешало ему постоянно впутываться в невероятные неприятности. Он вспомнил, что однажды уже построил машину времени, но она не действовала.
— Интересно, зачем Кэнтреллу этот тепловой излучатель? — задумался Гэллегер.
Либли, изучавшие своими золотистыми глазками и розовыми носами помещение лаборатории, рядком уселись перед Гэллегером.
— Когда мы завоюем мир, тебе не о чем будет беспокоиться, — сказали они ему.
— Спасибо, — ответил Гэллегер. — Вы мне очень помогли. Однако сейчас мне позарез нужны деньги. И много. Я должен нанять адвоката.
— Зачем?
— Чтобы меня не осудили за убийство. Это трудно объяснить, ведь вы не знаете законов нашего времени… — Гэллегер открыл рот. — О, у меня идея!
— Какая?
— Вы рассказали мне, как сделать этот тепловой излучатель. Может, расскажете еще о чем-нибудь? На чем можно быстро заработать?
— Конечно, с удовольствием. Но лучше бы вам воспользоваться обратной мозговой связью.
— В другой раз. Начинайте же. Или нет, лучше я буду спрашивать. Какие устройства есть в вашем мире?
В дверь позвонили. Это явился детектив по фамилии Махони — высокий мужчина с ироничным взглядом и ухоженными черными волосами. Либли, не желавшие, чтобы их видели, пока они не разработают до конца план завоевания мира, поспешно спрятались. Махони приветствовал Гэллегера и деда сдержанным кивком.
— Добрый день. У нас в участке возникла небольшая проблема. Так, ничего серьезного.
— Это неприятно, — согласился Гэллегер. — Выпьете?
— Нет, спасибо. Я хотел бы снять у вас отпечатки пальцев. И рисунок сетчатки, если можно.
— Пожалуйста, пожалуйста.
Махони кликнул техника. Пальцы Гэллегера прижали к особой ткани, а фотоаппарат со специальным объективом сделал снимок палочек, колбочек и кровеносных сосудов глаза. Махони хмуро следил за процедурой. Вскоре техник представил детективу результаты.
— Ну и дела, — сказал Махони.
— О чем это вы? — поинтересовался Гэллегер.
— Этот труп с вашего двора…
— Ну-ну?
— У него те же отпечатки пальцев, что и у вас. И рисунок сетчатки тоже. Этого не объяснить даже пластической операцией. Что это был за парень, мистер Гэллегер?
Конструктор вытаращился на него.
— Черт возьми! Мои отпечатки? Но это же просто невозможно!
— Совершенно верно, — согласился Махони. Вы действительно не знаете, кто это?
Техник, стоявший у окна, протяжно свистнул.
— Эй, Махони, — позвал он, — подойди-ка на минутку. Хочу тебе кое-что показать.
— Это может подождать?
— При нынешней жаре не очень долго, — ответил техник. — Во дворе лежит еще один труп.
Гэллегер с дедом испуганно переглянулись. Они так и остались сидеть, когда детектив и техник поспешно выбежали из лаборатории. Со двора донеслись возбужденные крики.
— Еще один? — спросил дед.
Гэллегер кивнул.
— Похоже на то. Пожалуй, надо…
— Смываться?
— И думать не моги. Надо посмотреть, что там такое на этот раз.
Это и вправду оказался труп. И на сей раз причиной смерти было узкое отверстие, прожженное в жилете из пластикорда и, соответственно, в груди. Несомненно, выстрел из теплового излучателя. Вид убитого поверг Гэллегера в шок — и было от чего: конструктор смотрел на собственный труп!
Впрочем, не совсем. Убитый выглядел лет на десять старше Гэллегера, лицо его было еще более худым, а в черных волосах поблескивала седина. Одежда его была весьма необычного покроя, однако сходство было несомненно.
— Та-ак… — протянул Махони, разглядывая Гэллегера.
— Ваш брат-близнец?
— Я удивлен не меньше вас, — слабым голосом пробормотал конструктор.
Махони скрипнул зубами, дрожащей рукой вынул сигару и прикурил.
— Послушайте, — сказал он, — не знаю, что это за фокус, но он мне не нравится. Если и у этого парня отпечатки пальцев и сетчатки окажутся такими же, как у вас… Я вовсе не собираюсь сходить с ума. Ясно?
— Это невозможно, — сказал техник.
Махони загнал всех в дом и позвонил в участок.
— Инспектор? Я насчет тела, которое привезли час назад… помните, дело Гэллегера?
— Вы его нашли? — спросил инспектор.
Махони замер.
— Не понял… Я говорю о теле с непонятными отпечатками пальцев.
— И я о нем же. Нашли вы его или нет?
— Но оно же в морге!
— Было, — сказал инспектор. — Еще десять минут назад. А потом его украли. Прямо из морга.
Махони, облизывая губы, медленно переваривал сообщение.
— Инспектор, — сказал он наконец, — у меня есть для вас тело. Но другое. Я только что нашел его во дворе у Гэллегера. Причина смерти та же.
— Что-о?!
— Дыра, прожженная в груди. Труп здорово похож на Гэллегера.
— Похож на… А как с отпечатками пальцев, которые я велел вам проверить?
— Я все сделал. Ответ положительный.
— Но это же невозможно!
— Подождите, вот увидите новый труп! — рявкнул Махони. — Пришлите сюда парней, ладно?
— Уже отправляю. Что за сумасшедшее дело…
Экран погас. Гэллегер раздал всем выпивку и брякнулся на диван. Голова у него кружилась.
— Послушай, — сказал дед, — тебя нельзя отдать под суд за убийство того, первого, парня. Если его украли, нет corpus delicti[1].
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
